это все ничего не значит
мы всего лишь тени на твоей кровати
больше нет ни времени, ни твоих прошлых связей,
только белое солнце и шторы из бязи
и, пожалуй, дожди
только моя тяжесть, только твоя легкость,
только твоя мудрость, мое недоверие и недалекость
ну да ничего, у нас еще все впереди
ты потаскан, болтлив, на висках сед
я ворчливый гном-домосед
мы с тобой не пара, казалось бы, но почему низ живота тянет
мне бы с тобой обниматься всю ночь, пока солнце не встанет
желание такое, что под коленками горячо,
словно на них вылили острейший харчо
подвинься, я снова хочу к тебе на плечо.
может быть, лет через двадцать, ложась в кровать,
я закрою веки и начну вспоминать:
этот теплый сладкий ноябрь, который проник нам обоим под кожу
и твоя золотая улыбка, и моя от тебя зависимость, и ожидание "и я тебя, кажется, тоже"
и то, что я сама себе напоминаю дуру
бросаюсь с разбега на амбразуру
доказать хочу чего-то, когда в груди свербит
вот так вот тоненько, неумыто,
ненакрашено, плохо сшито
но – шаг за шажочком, с миру по нитке, с килобайта бит -
и вот мы уже обнимаемся на краю платформы
мы еще не пара – нет такой словоформы -
мы – рядом, чуть ближе к... кто сказал "вместе"?...
в этом неудачном времени-месте,
словно гостиничном койкоместе,
ты облагородишь меня лестью
а я тебя – обезвожу почти
и – я знаю – в самом конце пути -
ты заболтаешь меня, ты меня оставишь, ты еще заставишь меня расцвести
не истомят, так разломят,
не разломят, так уломают,
не уломают, так уплотнят.
я стала призрачной, не принадлежу себе, посмотри: черно-белая, карандашная
только однажды, задыхаясь от стыда и отводя взгляд,
я скажу:
я, кажется, люблю тебя, и мне от этого страшно.
присядь тогда рядом и выжмурь из глаз чертиков-бесенят.